Архиепископ Христодул. Фото: REUTERS/YANNIS BEHRAKIS
ПРОТ. ВЛАДИМИР ВИГИЛЯНСКИЙ
1 июля 2016 года
Один из наших с женой приездов в Грецию был связан с моим участием в международном съезде православных журналистов.
Было это в конце мая 1999 года — в то самое время, когда 14 стран НАТО совершали свой варварский авианалет на Югославию. В результате бомбежки были убиты по разным подсчетам от 1000 до 1700 человек (плюс более 800 пропавших без вести) мирных жителей. Кроме того, было убито около 20 журналистов, в том числе 8 зарубежных. Говорю о журналистах потому, что наш съезд подготовил протестный документ против целевого уничтожения натовскими бомбометателями зданий, где были сосредоточены ТВ, радио и газетные редакции.
Не подписали этот документ православные делегаты натовских стран, которые отводили меня в сторону и извинялись за свое малодушие. Для меня это был первый отрезвляющий удар по моим представлениям об уровне свободы слова на Западе.
При этом в Греции везде висели плакаты с изображением Клинтона в облике Гитлера. Особенно меня поразил предстоятель греческой Церкви архиепископ Христодул (1939-2008), благословивший свою паству на протест против высадки сухопутных войск НАТО в портах Греции.
В тот период он был самым популярным человеком в стране.
Мы, участники съезда, несколько раз встречались с архиепископом, один раз — даже отдельно с русскими делегатами. Среди нас было несколько человек из общины отца Георгия Кочеткова. Именно они задали ему такой вопрос:
— Нужно ли реформировать Церковь?
Он ответил примерно так:
— Когда я был молодым священником, я думал, что если бы стал Предстоятелем Церкви, то сразу бы начал с церковных реформ — и одно мне не нравилось, и другое, и третье.
— Когда я был молодым священником, я думал, что если бы стал Предстоятелем Церкви, то сразу бы начал с церковных реформ — и одно мне не нравилось, и другое, и третье.
Смотрю — у некоторых наших делегатов появились одобрительные улыбки, и они стали переглядываться. Тем временем архиепископ продолжал:
— Но когда я повзрослел, то понял: Церковь принципиально не реформируема. Это каждый из нас — и священники, и епископы, и прихожане — должны реформироваться. Эта реформа связана с заповедями Божиими. Если будем их исполнять, все будет хорошо.
— Но когда я повзрослел, то понял: Церковь принципиально не реформируема. Это каждый из нас — и священники, и епископы, и прихожане — должны реформироваться. Эта реформа связана с заповедями Божиими. Если будем их исполнять, все будет хорошо.
Количество просмотров — 62
